Опредение партизанской войны и партизанской борьбе. Партизаны Великой Отечественной войны

Война, начатая фашистской Германией ради утверждения мирового господства германских империалистов, принесла народам Европы чудовищные издевательства и насилия над населением, ограбление и порабощение его. Но, растоптав свободу и независимость ряда народов, установив систему террора, фашисты не сломили свободолюбивого духа народов, их способности к сопротивлению. В тылу германской армии разгорается партизанская борьба. Она выросла в Югославии уже в большую всенародную войну. Партизанская борьба растет в Польше, Норвегии, Голландии, Франции, Греции и во всех других оккупированных странах Европы.

Героический пример Красной Армии, принявшей на себя самые яростные атаки германской военной машины и устоявшей против этих атак, легендарное мужество и патриотизм защитников Москвы, Ленинграда, Одессы, Севастополя и Сталинграда, разгромивших отборные части фашистской армии, вдохновляют участников партизанской борьбы на Западе. Удары, нанесенные гитлеровской армии на советском фронте в течение зимы 1942/43 г. и англо-американскими войсками в Африке весной 1943 г., приближая неминуемую катастрофу гитлеровской Германии, пробуждают новые силы у порабощенных фашистами народов. Французские моряки в Тулоне показали пример мужества всему французскому народу. Марсель, Савойя, Париж и другие промышленные центры Франции все больше становятся ареной кровопролитной борьбы французских патриотов против оккупантов. «Тотальная мобилизация», проводимая оккупационными властями в европейских странах, облавы на людей в больших городах Европы и увод в рабство в Германию десятков тысяч работоспособных мужчин и женщин - все это усиливает ненависть к оккупантам, сплачивает ряды активных борцов за свободу. Героические действия советских партизан на территории, захваченной немцами, служат наглядным уроком для народов западноевропейских стран, оккупированных немцами.

На Украине, в Белоруссии, на территории Карело-Финской ССР, в Эстонии, Литве и Латвии советские партизаны изо дня в день ведут беспощадную борьбу против немецких захватчиков, разрушают коммуникации, взрывают склады, истребляют фашистские гарнизоны, освобождают пленных красноармейцев. Дезорганизуя тыл врага, партизаны помогают Красной Армии в ее героических усилиях разрушить окончательно фашистскую военную машину. И как удары Красной Армии начинают сливаться с ударами наших доблестных союзников с Запада, так и выступления советских партизан начинают перекликаться с выступлениями партизанских отрядов на Западе.

Не впервые французский народ создает отряды франтиреров для борьбы против немецких поработителей. Не впервые чешские патриоты защищают свою землю, свою культуру, самую жизнь народа от немецких хищников.

В истории народов Западной Европы есть славные страницы, повествующие о их героической борьбе с иноземными поработителями при попытках раздавить национальную свободу и независимость. Историческая справедливость требует сказать, что сравнительно с подвигами советских партизан бледнеют деяния гуситов в Чехии и герильеров в Испании, не говоря уже, конечно, о гарибальдийской «тысяче», которой так сильно помогало горячее сочувствие огромного большинства населения Неаполитанского королевства. Это сочувствие и сделало возможным достижение гарибальдийцами полнейшего и молниеносного успеха при минимальном количестве жертв во время столкновений. Теперь не лишне, когда развертывается деятельность партизан, оживить в памяти героические традиции партизанской борьбы на Западе, напомнить народам порабощенных немцами стран имена их славных полководцев партизанских армий.

О партизанах разных наций, боровшихся со своими поработителями с оружием в руках в годы опасности для их родины за последние несколько столетий в Западной Европе и Америке, и рассказывает эта книга.

Во многом и многом не похожи были между собой эти люди. Казалось бы, что общего между гуситами, отстаивавшими свою свободу веры от воинствующего католицизма, и испанскими партизанами, одним из лозунгов которых была защита католической церкви от Наполеона. Что общего между болгарином, приближающимся под видом коробейника к турецкому паше, придерживая под рубахой спрятанный ятаган, и американскими партизанами, одержавшими в войне за независимость победу над регулярными английскими войсками?

Но при всех различиях, обусловливаемых неодинаковостью национального характера, местных и исторических условий, классового происхождения, имущественного положения, есть роднящие их черты сходства. Преимущество партизанского метода состоит в необычайной гибкости и разнообразии форм борьбы, в приспособляемости и использовании местных и исторических условий. Партизанская война оказывалась возможной и действенной при самых различных уровнях развития военного искусства и техники.

Славные гуситские отряды Яна Жижки, созданные им из неопытных в военном деле и плохо вооруженных крестьян, не раз наносили поражение значительно превосходящим их германским рыцарским ополчениям, а сами оставались неуязвимыми. Отсутствие тяжелого вооружения обращалось в их силу при применении новой, незнакомой рыцарям тактики боя. Простые крестьянские телеги, за которыми прятались гуситские бойцы, превращались в несокрушимые бастионы благодаря новизне и неожиданности этого приема в обороне против рыцарской конницы. Морские гёзы в Голландии в годы национально-освободительной борьбы Нидерландов против испанского абсолютизма, используя и приспособляя местные условия, также сумели превратить свои слабые стороны в силу. Не имея крупных судов для борьбы против испанского флота, они пустили в ход мелкие суденышки, баржи и лодки, проникшие благодаря морскому приливу в расположение вражеских войск. Прибегая к гибким, разнообразным формам партизанской борьбы, американские партизаны добились победы над регулярными частями английской армии. Завоеватели во все времена прибегали к жестоким методам подавления партизанского движения. Как правило, партизан, захваченных в плен, расстреливали на месте, сжигали деревни и города, поддерживавшие партизанские отряды. Но ни в какое сравнение с прошлым не могут итти чудовищные формы расправы с партизанами, к которым прибегают гитлеровские палачи.

Повторяющиеся на протяжении веков попытки завоевателей дискредитировать, опорочить партизанскую борьбу сами по себе свидетельствуют о силе и действенности партизанского метода борьбы. Поработители и захватчики прибегают к злостной клевете против партизан для оправдания своего террора.

Фашистская пропаганда яростно стремится доказать, что партизаны - это дикари, что их методы борьбы недостойны цивилизованных людей. Наполеоновские офицеры клеймили именем разбойников и убийц доблестных испанских герильеров, организовавших беспощадную войну против поработителей их родины. Австрийцы называли «атаманом разбойников» славного вождя итальянских партизан Гарибальди, не раз побеждавшего превосходящие силы австрийцев в 1859 г.

Кто же были эти партизаны? Это были лучшие представители народа, тесно с ним связанные, находящие в нем широкую поддержку. И это является также одной из характерных особенностей, общей чертой партизанского движения разных народов и разных времен. Эти люди должны были обладать совсем особого свойства храбростью, индивидуальной предприимчивостью, способностью и, главное, готовностью переносить всякие невзгоды и лишения. На ратный подвиг их толкало особенно интенсивное чувство ненависти, мести, обиды за поруганную родину, жажда наказать палачей, захватчиков за гибель семьи, за разорение очага.

В партизанских отрядах, как правило, всегда царила железная дисциплина, точнее сказать, боевой приказ выполнялся с таким рвением, такой пунктуальностью, с таким, можно сказать, внутренним жаром и стремлением возможно лучше исполнить все требуемое, как это могло бы проявляться лишь в самых образцовых полках регулярного войска. Это весьма понятно: для партизана весь смысл его деятельности заключался в том, чтобы небольшой сплоченный коллектив, к которому он добровольно примкнул, оказался наиболее сильным, наиболее оперативным в нанесении ненавистному врагу смертельных, беспощадных ударов. А дисциплина удесятеряет силы борющихся. Это бросается в глаза каждому бойцу. «Единственный род непослушания, с которым мне приходилось бороться, - это было стремление моих бойцов продолжать перестрелку, когда это уже становилось слишком опасно и когда я им приказывал отойти», - говорил Канарис, один из героев греческой партизанской войны в годы восстания Греции против турецкого владычества. Полное повиновение вождю - типичная черта партизан во все времена и во всех странах. Добровольцы регулярной армии должны в целом ряде случаев пройти более или менее продолжительную выучку, пока они могут окончательно слиться с регулярными подразделениями и вполне подчиниться воинской дисциплине. А партизаны, действующие совершенно отдельно от регулярной армии, предоставленные всецело собственной находчивости и собственным силам, устанавливают у себя свои собственные порядки и свой собственный характер отношений к товарищам и к своему начальству. Поэтому индивидуальная инициатива в партизанских отрядах всегда стояла и стоит на особой высоте.

В «Военном энциклопедическом словаре» (1983 год) имеются статьи «Партизанское движение» и «Партизанское движение в годы Великой отечественной войны 1941-1945 гг.», но нет статьи «Партизанская война».
Приведенных примеров достаточно, чтобы понять важность точного определения базовых понятий. Поэтому, не претендуя на абсолютную точность дефиниций, уточним их содержание.
Партизанская война. Это одна из форм борьбы против иноземных захватчиков, составная часть войны, которая ведется на территории, контролируемой неприятелем, и способами, отличными от действий регулярных войск. В ней участвуют специальные части и подразделения регулярных войск, а также иррегулярные формирования. Партизанская война обычно строится на широкой поддержке народных масс.
Партизанское движение. Как социальное явление, оно включает в себя вооруженную борьбу собственно самих партизан, а также тех лиц, которые оказывают партизанам разнообразную помощь и поддержку, укрывают их от врагов, собирают для них информацию и т.д. Таким образом, речь идет о борьбе с оружием в руках и о борьбе невооруженным путем. Естественно, тот, кто помогает партизанам только невооруженным путем, не может считаться партизаном. Он всего лишь участник партизанского движения.
Партизанская борьба. Главной формой партизанского движения, его конкретным проявлением следует считать партизанскую борьбу. Она предполагает, в первую очередь, вооруженную борьбу специально организованных партизанских формирований. К ним впоследствии примыкают партизанские формирования, сложившиеся стихийно, но подконтрольные центру.
Партизанские действия. Партизанская борьба осуществляется в виде партизанских действий. Главными отличительными их особенностями являются: отсутствие постоянной линии соприкосновения с противником (сплошного фронта); скоротечность боевых действий; возможность решения поставленных задач без вступления в боевое столкновение с противником; сочетание сосредоточения, сосредоточения и перемещения сил.

Один из начальников партизанского движения, Каратыгин так охарактеризовывает свои действия: «боевые действия вооруженных групп, отрядов и целых соединений добровольцев из местного населения или из состава вооруженных сил, которые ведутся в тылу врага методом внезапных ударов по отдельным гарнизонам или колоннам двигающихся войск противника, ударов по центрам управления (штабам) и различным объектам противника, отдельных диверсий с целью дезорганизации тыла, нанесения потерь противнику в живой силе и боевой технике и нарушения нормальной работы его коммуникаций».
Нетрудно заметить, насколько конкретнее формулировка Каратыгина по сравнению с определением словаря. Там за перечислением задач забыли главное: что партизанство не связывает себя постоянным вооруженным соприкосновением с врагом. Казалось бы, это очевидно. Но именно этого очевидного не видели очень многие организаторы партизанской борьбы периода 1941-45 гг. И как результат - были громадные жертвы среди партизан.
Партизанство Каратыгин не противопоставлял регулярной армии и в то же время не связывал только с армией, как источником его организации, питания и боевых действий, что делал Клембовский. У Каратыгина оно предстает в виде органического единства двух начал - народного и армейского.
Рассматривая возникновение партизанства в такие моменты, когда народ («нация» или «группы угнетенных классов»), начинает борьбу собственными силами (так как армии нет, или она не способна самостоятельно обеспечить интересы страны, или с развалом армии «старого порядка» на сцену вышли новые силы), Каратыгин зам ключает, что партизанские формы действия настолько разнообразны, насколько разнообразна складывающаяся обстановка борьбы.
Главным моментом, характеризующим тактику партизан и содержащим в себе признак «партизанства» как для отрядов, выделенных из состава армии, так и сформированных другим путем, является отсутствие постоянного вооруженного соприкосновения с противником.

Партизанство есть основная возможность и главное средство слабейшей стороны вести самостоятельную борьбу. Партизанство самобытно и не обусловливается наличием своей армии. Партизанские отряды, выделенные из состава армии, только частный тип. Главная масса партизан всегда выходит из среды народа, в момент наибольшей опасности стране от тех или иных враждебных посягательств и обусловлено это именно отсутствием армии.
Исключительное значение, считал Каратыгин, имеет возможность введения в партизанские действия планомерного начала, «Максимум полезной работы партизан и степень их влияния на ход операций своей армии обусловливается наличием оперативной связи с последней и планомерностью этих действий». В этих условиях партизанские отряды, писал он, можно сравнить со снарядами сверхдальнего действия: поражения от них будут носить случайный характер, если исключена возможность точного направления в цель. Неизменными атрибутами успеха партизанства, по мысли Каратыгина, является наличие организованного руководства партизанской силой и совместная работа партизан с армией.
Именно такие факторы, как отсутствие четкого оперативного плана, неспособность ввести действия в русло планомерных операций, сведение боев к простому «сокращению» живых сил противника без закрепления и развития достигнутых в бою результатов стали причинами неудач партизанской армии Махно, которого Каратыгин считал типичным партизанским вождем.
Партизанство само по себе редко может дать конечный положительный результат. Таковой результат достигается действиями, согласованными со своей регулярной армией, или вводом в действие партизан планомерного общего руководства, т.е. приближением партизанства к понятию регулярной силы, но не по внешним формам, а по внутренним признакам последней.
К сожалению, эти и многие другие выводы П.Л. Каратыгина, сделанные еще в 1924 году, организаторы и руководители партизансской борьбы в годы Великой Отечественной войны не учли. К ним пришли заново путем многократных проб и ошибок, заплатив за приобретенный опыт весьма дорогой ценой.
«Борьба с тылом - дело партизан, независимо от их типа», - подчеркивает П. Каратыгин и далее продолжает: «не надо удивляться, если в будущем цели операций будут определяться по рубежам тыла и это будет вполне естественным, когда чрезмерное развитие техники придает войне характер состязания тылов через посредство армий фронтов». Пожалуй, уже за одну эту мысль Каратыгину следовало бы поставить памятник.
«Партизаны, как разрушители тыла, займут свое должное место в будущих войнах, - писал П. Каратыгин. - Борьба эта должна принять организованный характер и иметь полную связь с операциями армии. Партизаны, как самостоятельно действующая сила, являются вспомогательным средством борьбы; партизанство же, планомерно организованное, особенно при наличии армии, является уже могучей силой, является частью той же армии, действующей на наивыгоднейших направлениях».
Полемизируя со своими оппонентами, П. Каратыгин горячо отстаивал идею о том, что впереди «за партизанством более свободные и широкие горизонты. «Старое» партизанство может оказаться «новым» приемом. «Мы здесь говорим о возможности перехода внешних форм и идейных моментов партизанства в нормальную тактику регулярных войск. Оно воспримется в своей идее - разрушения стройных боевых систем противника, вводом новых форм борьбы, созданием обстановки неожиданностей и случайностей, - условий, непривычных и опасных для механизированных войск противника».
Эти и многие другие положения П. Каратыгина не утратили своей актуальности до сих пор.

Источник информации:
Издатель: Минск-М

С первых дней оккупации нашего района в тылу противника развернулась партизанская борьба.

Командующий немецкими войсками по охране тыла генерал-май­ор Шпееман сообщал командиру 290-й пехотной дивизии, что пар­тизаны уничтожают оккупационные органы, срывают все меропри­ятия немецкого командования...

Журнал «Нева» № 7 за 1984 год в статье «Этот трудный путь» рассказывает о создании в Опочецком районе первого партизан­ского отряда в Рясинских лесах под руководством Павлова Миха­ила Павловича, ныне почетного гражданина города Опочка. В ста­тье говорится, что первыми партизанами в Опочецком районе бы­ли: 16-летний Коля Павлов, 17 летний Вася Семенов, 15-летний Миша Большаков, 18-летний Иван Владимиров и Фрося Ташинина,

Отряд носил название: «За власть Советов». С образованием 3-й Калининской партизанской бригады отряд вошел в ее состав.

9 августа 1942 года на базе партизанских отрядов: Алексея Гаврилова - 120 человек, Петрова - 70 человек, Ершова - 70 чело­век, Павлова - 52 человека и партийно-советского аппарата Опочецкого района - 17 человек, образована

3-я Калининская партизанская бригада, под командованием Алексея Михайловича Гаврилова. Районом действия бригады установлен Опочецкий район.

В тылу врага на Опочецкой земле героически сражались партизаны 11-й бригады Николая Михайловича Вараксова, спецгруппа Бабруся, отряд «Борец» (чугуновцы).

В борьбу с врагом включились патриоты-одиночки. Врач город­ской больницы О. И. Телепнева укрывала раненых советских бой­цов, снабжала партизан медикаментами. Опочане снабжали пар­тизан продуктами питания. Лесник И. А. Сорокин из деревни Нартово был связан с партизанами, а позднее повторил подвиг Ивана Сусанина. Весной в половодье, гитлеровцы предприняли каратель­ную экспедицию против партизан, расположившихся среди болот у деревни Выселки. Карателям нужен был проводник. Сорокин знал все ходы и выходы, его-то и взяли с собой фашисты. По коле­но в воде брели они за проводником. Потом вода дошла до пояса. Фашисты заволновались, но Сорокин уверенно шел вперед, время от времени покрикивая: «Пан, за мной, вперед!». Только больше кричал он для партизан. Когда вода дошла до груди, гитлеровцы повернули обратно, назад. Но было уже поздно: партизаны успели окружить их, и весь вражеский отряд был уничтожен.

Огромный ущерб нанесли врагу на Опочецкой земле партизаны. Только 3-й Калининской партизанской бригадой было уничтоже­но: подорвано 50 эшелонов противника с боевой техникой и лич­ным составом, 3 бронепоезда, подорвано 15 железнодорожных мо­стов, разгромлено 16 фашистских гарнизонов, убито 5373 фашис­та, разгромлено 12 волостных управ. Взято в плен 162 немца. Уби­то полицейских и других изменников Родины - 236 человек.

Потери бригады составили: убито - 131 человек, ранено -206, пропало без вести - 17, взято в плен - 10 человек.

В партизанской борьбе проявили мужество и героизм женщи­ны - опочанки.

В 1939 году Александра Филипповна Анисимова стала заведую­щей Опочецким райздравотделом. С первых дней войны Опочка превратилась во фронтовой город. На Александру Филипповну на­валилось много забот по размещению и лечению раненых. За не­сколько дней до захвата фашистами Опочки была эвакуирована в Калинин. После занятия врагом Опочки была приглашена к пер­вому секретарю Калининского обкома партии П. С. Воронцову. На приеме присутствовал первый секретарь Опочецкого подпольного райкома партии Николай Васильевич Васильев. Анисимовой было предложено вступить в партизанское соединение, которое будет действовать в Опочецком районе. Без каких-либо колебаний жен­щина-врач согласилась пойти в тыл врага. С августа 1942 года до июля 1944 года А. Ф. Анисимова прошла трудными тропами парти­занской борьбы, оказывая помощь раненым и больным партиза­нам, больным местного населения.

Мужество и отвагу в борьбе с врагом проявила Зина Васильева. У деревни Маврино ее неожиданно окружили фашисты. Зина вступила в неравную схватку. Бросив гранату, пыталась скрыться в кустах, но была ранена. Раненую разведчицу пленили и привез­ли в Опочку, где была подвергнута страшным пыткам. Угрожали подвергнуть аресту и пыткам мать Зины. Полиция арестовала мать Зины - Анастасию Андреевну, угнав ее в фашистский гарни­зон Высокое. Крезер приказал пригнать ее для допроса в Опочку. Высоковские полицаи привязали ее к оглобле, запряженной лоша­ди и истерзанную, босую, полуголую доставили в Опочку, сделав умышленную встречу матери с дочерью. Анастасия Андреевна уви­дела свою любимую дочь, когда Зину вели на допрос.

Мама, прости меня за твои муки!

Держись, моя милая! Я горжусь тобой, - ответила мать.

Мать и дочь были казнены. Зине выкололи глаза, отрезали нос, уши, сожгли на голове волосы.

Достойна бессмертной памяти разведчица партизанского отряда «Борец» (отряд Чугунова) Ольга Ивановна Жукова.

Группа партизан из нескольких человек, разведав, что в деревне Борзые Гривы нет немцев, решила ночевать. Хозяин дома оказал­ся предателем, сообщив в управление Варыгинской полиции о но­члеге в его доме группы партизан. В деревню прибыла большая группа немецких солдат и полицаев. Силы были далеко неравны­ми. Ольга была ранена, товарищи не могли оказать ей помощь. Умело пользуясь автоматом и гранатами, убила многих немцев и полицаев. Кончились боеприпасы. Последний патрон Ольга оста­вила для себя.

Ее мужество, умелое действие женщины в бою было высоко оце­нено немецким офицером, который приказал захоронить русскую патриотку со всеми христианскими почестями, в чистом платье и в гробу.

Летом 1990 года прах Ольги Ивановны Жуковой был перезахо­ронен на крепостном Валу Опочки. Чугуновцы не замедлили рас­считаться с предателем Родины.

Активными помощниками партизан были учащиеся и учителя, школ города. Ученик 4-й школы Ваня Шпилькин по заданию партизан собирал сведения о немецких частях, которые передвигались к Ленинграду и обратно по железной и шоссейной дорогам, распространял листовки, добывал боеприпасы, по возможности об­резал провода немецкой телефонной связи. Ваня вместе с отцом был расстрелян на опушке леса за Кудкой «Ровные нивы». Ночью близкие раскопали отца и сына и перезахоронили на Покровском кладбище города

Ваня посмертно награжден медалью «Партизан Отечественной войны» первой степени

Партизанской связной в отряде Подгорного была ученица 8-го класса средней школы № 2 Катя Иванова из деревни Косткино Матюшкинского сельсовета. Из этой же школы ушла в партизанский отряд Устинова Лина. А ученица 6-го класса Нина Денисова была партизанским почтальоном. Нина попала в руки гестапо. Не вы­держав жестоких пыток, сообщила отдельные фамилии партизан. Но немцы не пощадили ее, а расстреляли.

Коммунист Петр Митрофанович Митрофанов до войны работал учителем. После оккупации района ушел в партизаны. Ему было дано ответственное, трудное задание. Надо было поджечь барак с боеприпасами и оружием. Воспользовавшись паникой немцев, пробраться к дому старосты и взять у него списки о семьях, в ко­торых члены семьи находились в партизанах. Петр Митрофанович с честью выполнил задание, но, возвращаясь с задания, был арес­тован. На допросах его бесчеловечно пытали. Сурово глядя в гла­за фашистам, заявлял: «Нет, не знаю, отвечать не буду». Его спросили: «И вам хочется расставаться с жизнью? Ведь завтра мы можем вас расстрелять, если не дадите нам необходимые дан­ные!». Партизан ответил: «Я прекрасно пожил. Я всегда был ком­мунистом и умру коммунистом, а коммунисты никогда не просят пощады у фашистов!». Фашисты расстреляли патриота.

В городе Себеже фашистским лакеям удалось схватить парти­занку-разведчицу Марию Селиверстовну Пынто. С ее именем связаны многие героические дела в нашем крае.

Вот как об одном из случаев рассказывают ее товарищи по пар­тизанской борьбе.

В декабре 1943 года Мария, неожиданно для начальника гарни­зона зашла в его кабинет.

Что вам нужно? - спросил он.

Я послана к вам из штаба бригады партизанской, чтобы договориться с вами. Комендант настолько перепугался, что не мог произнести слова.

Господин комендант, вы обязаны немедленно написать письмо нашему батьке Марго с обещанием давать нам необходимые све­дения по нашему заданию и относить в условленное место. За неподчинение - казнь.

Такое письмо Мария принесла в отряд.

Летом 1943 года Мария установила связь с власовцами и при­вела к партизанам 22 человека с полным вооружением.

Весной 1944 года Пынто заболела тифом. Лечилась у сестры в землянке. Группа фашистских служак окружила землянку. Ма­шу арестовали. Боясь тифозной больной, немцы доверили допросы своим верным служакам. Предатели подвергали ее жестоким пыт­кам. Выбили зубы, отрезали язык, левое ухо, в нескольких местах пробили череп, нанесли ножевые раны. Патриотка никого не выдала.

Виталик и Зина Осиповы.

Когда в деревню Щекино ворвались немцы, Зина и ее братик Виталий ушли в партизаны. Мать их умерла, а старший брат и отец были на фронте. В Либовском партизанском отряде им по­ручали важные задания. При выполнении боевого задания Зину схватили немцы и хотели повесить. Витя пошел искать сестренку. Войдя в родную деревню, он увидел возле своего дома перекла­дину, переброшенную с березки на дубок, с приготовленной пет­лей. Вскоре привели Зину. Витя не мог вынести этого и выстрелил в немца. Убегая, он был убит, а Зину спасли подоспевшие к месту паники партизаны.

В предвоенный период проблема организации партизанской борьбы в тылу врага была разработана недостаточно, а вопрос о централизованном управлении действиями партизанских сил вообще не затрагивался. Поэтому все мероприятия по развертыванию массового партизанского движения стали проводиться уже в ходе войны, причем в условиях, когда советские войска теряли свою территорию, и противник развивал наступление на всех стратегических направлениях. Избежать ошибок не удавалось.

До лета 1942 г. партизанские отряды, действовавшие на одном операционном направлении, имели различную подчиненность: ими одновременно руководили партийные комитеты (республиканские, областные, районные), четвертое управление Наркомата внутренних дел (НКВД), военные советы и разведорганы фронтов и армий. К сожалению, это приводило к несогласованности и параллелизму в работе, некачественному расходованию сил и средств, а порой — к жертвам, так как все эти управленческие структуры чаще всего ставили задачи одним и тем же партизанским отрядам без достаточного согласования усилий между собой.

Центральный штаб партизанского движения, его задачи и структура

Эти недостатки были устранены принятием мер по централизации руководства партизанским движением. 30 мая 1942 г. вышло постановление Государственного Комитета Обороны (ГКО) в целях объединения руководства партизанским движением, дальнейшего развития борьбы народных масс, а также оказания конкретной и постоянной помощи партизанам создать при Ставке Верховного Главнокомандования (ВГК) Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД), а для непосредственного руководства партизанскими отрядами при военных советах Карельского, Ленинградского, Калининского, Западного и Брянского фронтов — партизанских штабов, при Военном совете Юго-Западного направления — Украинского штаба партизанского движения. Перечисленные штабы партизанского движения непосредственно были подчинены ЦШПД.

«В своей руководящей деятельности создаваемые структуры, — говорилось в постановлении, — должны были исходить из того, что основной задачей партизанского движения является дезорганизация тыла противника; разрушение его коммуникаций, линий связи, уничтожение складов; нападение на штабы и другие войсковые учреждения; уничтожение материальной части на аэродромах и осведомление командования Красной Армии о расположении, численности и передвижениях войск противника».

На Центральный ШПД возлагалась задача — устанавливать связь с партизанскими формированиями, направлять и координировать деятельность фронтовых штабов партизанского движения, обобщать и распространять опыт партизанской борьбы, снабжать партизан оружием, боеприпасами, медикаментами, готовить кадры, осуществлять взаимодействие партизанских формирований с советскими войсками. Эти задачи ему предстояло решать под непосредственным руководством Ставки ВГК, в тесном контакте с Генеральным штабом Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА), военными советами фронтов и армий, согласовывая всю работу с ЦК ВКП(б) и партийными органами на местах. При этом он руководствовался решениями ЦК ВКП(б), постановлениями ГКО, приказами народного комиссара обороны СССР.

Штабы партизанского движения вначале создавались как коллегиальные органы. В руководстве ими вводились представители от партии, НКВД и разведки, так как все они в предшествующий период принимали участие в формировании и руководстве партизанскими отрядами и со многими из них поддерживали связь. Но вскоре коллегиальность в руководстве штабами была заменена единоначалием. Так, начальником ЦШПД был утвержден П.К. Пономаренко — от ЦК ВКП(б). Его заместителями стали: от НКВД СССР — В.Т. Сергиенко, от Генерального штаба — Т.Ф. Корнеев. По такому же принципу формировалось руководство фронтовых штабов.

16 июня 1942 г. на основании постановления ГКО от 30 мая 1942 г. был издан приказ народного комиссара обороны, в котором формирование штабов, оперативных групп, подвижных радиоузлов возлагалось на военные советы соответствующих фронтов. Обеспечивать их необходимыми кадрами, вооружением, всеми видами имущества и транспорта поручалось начальникам главных управлений наркомата обороны (НКО) СССР. В этом же месяце все штабы партизанского движения приступили к работе.

По первоначальному штату ЦШПД состоял из шести отделов: оперативного, информационно-разведывательного, связи, подготовки партизанских кадров (отдел кадров), материально-технического обеспечения (МТО) и общего. В него также входили: центральный радиоузел, пункт сбора резерва, школы подготовки кадров. ЦШПД был укомплектован 1431 военнослужащим и 232 вольнонаемными. Почти аналогичную структуру, только в уменьшенном виде имели и фронтовые штабы партизанского движения. По первому штату в них числилось 129 военнослужащих и 12 вольнонаемных. Каждый фронтовой ШПД имел всего одну школу подготовки партизанских кадров, которая состояла из 52 человек вольнонаемного состава и 270 — переменного. Кроме того, приказом начальника ЦШПД в необходимых случаях создавались оперативные группы фронтовых партизанских штабов при военных советах общевойсковых армий.

В последующем ЦШПД пополнился отделами: политическим, шифровальным, секретным и финансовым. Одни отделы упразднялись, другие создавались. Функции одного отдела передавались другому. Так, вопросами медико-санитарного обеспечения партизанского движения вначале занимался отдел МТО, а позднее была создана медико-санитарная служба с медбазой. Значительные изменения претерпел и политотдел ЦШПД (отделение по печати, отдел специнформации, политотдел, политуправление).

Функциональные обязанности подразделений ЦШПД в основном сводились к следующему.

Оперативный отдел занимался изучением районов и условий действий партизан, рассмотрением оперативных планов республиканских и фронтовых (областных) штабов, разработкой планов отдельных крупных операций, обобщением опыта партизанской войны, составлением оперативных сводок и строевых записок. Отдел вел учет всей боевой деятельности партизанских бригад и отрядов. Для этого были разработаны и разосланы в штабы соответствующие формы, что в значительной мере упорядочило учет и отчетность.

Разведывательный отдел ведал изучением дислокации войск и техники противника, наблюдением за передвижением его войск, разведкой штабов, узлов связи, складов, баз, выявлением намерений и планов врага, обобщением опыта разведывательной работы, изучением приемов и методов разведки и контрразведки противника. Он рассылал разведывательную информацию заинтересованным организациям.

Отдел специальной информации изучал и обобщал важнейшие вопросы политического и экономического положения на оккупированной территории, опыт партийно-политической работы, проводившейся подпольными партийными и комсомольскими организациями, организовывал разоблачение приемов и методов фашистской пропаганды.

Отдел связи обеспечивал бесперебойную радиосвязь со штабами и представительствами ЦШПД, оперативными группами и в необходимых случаях — с партизанскими отрядами и бригадами, организовывал снабжение средствами связи фронтовых ШПД и представительств, осуществлял контроль за работой радиоузлов.

Отдел кадров занимался укомплектованием штабов партизанского движения, учетом партизанских кадров, подготовкой специалистов, оформлением награждений и присвоением воинских званий.

Отдел материально-технического снабжения ведал организацией складов, баз вооружения, боеприпасов, продовольствия, обмундирования и другого имущества, обеспечением материально-техническими средствами фронтовых штабов партизанского движения и отдельных отрядов.

Созданное несколько позднее политическое управление, реорганизованное впоследствии в политический отдел, координировало всю массовую политическую работу в тылу врага, направляло деятельность партийного подполья, находившегося в зоне ответственности партизанских формирований.

Совершенствование деятельности ЦШПД К.Е. Ворошиловым

6 сентября 1942 г. постановлением ГКО был учрежден пост главнокомандующего партизанским движением «для сосредоточения ответственности» в одних руках. ЦШПД при Ставке Верховного Главнокомандования стал рабочим органом главнокомандующего партизанским движением, который возглавил Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов.

Несмотря на то, что Ворошилов находился в должности главкома непродолжительное время (всего около 2,5 месяцев), сделал он для развития партизанского движения немало. В первую очередь он усовершенствовал управление партизанскими силами. До него партизанские формирования, сражавшиеся на общей территории, в одном случае подчинялись фронтовым партизанским штабам, а в другом — местным партийным органам. Например, действовавшие в полосе Брянского фронта в сентябре 1942 г. отряды Орловской, Курской, Сумской и Харьковской областей не имели единого подчинения. Для того, чтобы устранить это противоречие, ГКО постановлением 28 сентября преобразовал фронтовые штабы партизанского движения, за исключением Ленинградского, в представительства ЦШПД при военных советах соответствующих фронтов. Их руководители вошли в состав военных советов этих фронтов. По инициативе Ворошилова ГКО своим постановлением 29 июня 1942 г., в связи с упразднением Юго-Западного направления существовавший при нем Украинский ШПД преобразовал в республиканский (начальник штаба Т.А. Строкач). Работу по развертыванию партизанского движения он проводил в тесном контакте с военными советами Юго-Западного и Южного фронтов. Постановлением ГКО от 9 сентября 1942 г. был образован Белорусский штаб партизанского движения.

Это обеспечивало партийным органам, возглавившим борьбу в тылу врага, наилучшим образом проводить намеченные мероприятия и в тоже время удовлетворяло запросы и требования фронтов и армий. «Опираясь на представительства Центрального и республиканского штабов, связанных по радио с партизанскими силами, — разъяснял П.К. Пономаренко, — командующие фронтами получали возможность организовывать оперативное и тактическое взаимодействие партизанских отрядов и действующих войск, направлять удары партизан по наиболее уязвимым и важным с точки зрения операций фронта местам оперативного тыла противника, избегать шаблона в проведении этого взаимодействия, учитывать возможности партизанских соединений, увязывать взаимодействие со сроками и темпами наступательных операций». Впервые внедренная в практику Ворошиловым такая схема управления партизанскими силами оказалась весьма плодотворной. С небольшими изменениями она просуществовала до конца войны.

Стараниями Ворошилова и сам Центральный штаб превратился в мощный орган управления партизанскими силами с разветвленными структурными подразделениями. Осенью 1942 г. в его составе действовали три управления (оперативное, разведывательно-информационное, политическое) и восемь отделов (связи, диверсионной техники, перевозок, шифровальный, секретный, административно-хозяйственный, финансовый, кадров). В оперативном управлении были созданы группы работников, отслеживавших, как это делалось в Генеральном штабе, развитие партизанского движения по стратегическим направлениям (Северо-Западному, Западному, Южному, Северо-Кавказскому, по Украине и Белоруссии). Это позволяло направлять действия партизан по тем объектам вражеского тыла, в уничтожении которых были заинтересованы действующие фронты.

Несомненной заслугой Ворошилова явилось и то, что он привлек к работе в ЦШПД замечательных специалистов. Помощником начальника штаба по военно-технической части стал активный участник войны в Испании, известный подрывник полковник Илья Григорьевич Старинов, оперативное управление возглавил генерал-лейтенант артиллерии Аркадий Кузьмич Сивков, разведывательно-информационное — генерал-майор Николай Емельянович Аргунов, службу снабжения — генерал-лейтенант Рафаил Павлович Хмельницкий, политическое управление — бригадный комиссар Владимир Никифорович Малин, отдел связи — военинженер 1-го ранга Иван Николаевич Артемьев. Заместителя начальника ЦШПД комиссара госбезопасности Василия Тимофеевича Сергиенко, перешедшего на другую работу, заменил полковник госбезопасности Сергей Саввич Бельченко, до этого хорошо зарекомендовавший себя на службе в Калининском и Западном штабах партизанского движения.

Таким образом, осенью 1942 г. партизанское движение имело сложившуюся систему централизованного руководства, как в центре, так и на местах. Это позволило в обособленные и разрозненные выступления партизанских отрядов внести единое организующее и целенаправленное содержание. Проведенные мероприятия по совершенствованию этой системы были направлены на приближение органов партизанского руководства к фронтовому командованию в целях организации более тесного взаимодействия с действующей армией.

Ворошилову благодаря его авторитету, энергии и настойчивости удалось решить многие важные вопросы партизанского движения, особенно в части, касающейся подготовки кадров, управления партизанскими силами, организационной структуры партизанских формирований, материально-технического снабжения и авиационных перевозок.

Однако у главкома были как сторонники, так и могущественные противники. П.К. Пономаренко вспоминает, что во второй половине 1942 г. появилась тенденция подменить руководство партизанским движением управлением по армейскому принципу. Дело в том, что маршал со своим аппаратом вынашивал идею создания в тылу врага регулярной партизанской армии, используя для этого опыт и выучку тех военнослужащих, кто не сумел в 1941 г. и первой половине 1942 г. вырваться из окружений, а также большие людские резервы партизанских краев и зон (по имеющимся данным, около 5 млн человек). Имелось в виду часть этой регулярной партизанской армии использовать как маневренные соединения, способные действовать и мелкими подразделениями, и крупными частями. Ворошилов считал, что они вполне могли бы решить широкий круг задач: массовое минирование путей сообщения противника, длительные рейды по его тылам, налеты на немецкие гарнизоны. Предполагалось снабдить партизанскую армию автоматическим оружием, средствами связи, противотанковыми и минно-взрывными средствами, медикаментами, выработать табели потребных партизанам средств борьбы, установить в частях штатные категории, воинские звания и соответствующие должностные оклады. Однако вопрос о создании партизанской армии так и остался нерешенным, хотя осенью 1942 г. для этого, по мнению полковника И.Г. Старинова — помощника начальника ЦШПД, имелись все условия, в том числе и экономические.

18 ноября 1942 г. Центральный Комитет ВКП(б) обсудил политические и организационные проблемы партизанского движения и подверг критике сторонников чрезмерной централизации. Пономаренко, присутствовавший на этом заседании, утверждает, что для большинства членов ЦК была очевидной необходимость в предвидении перехода советских войск под Сталинградом от обороны к контрнаступлению сосредоточить общее руководство партизанским движением непосредственно в руках председателя ГКО и Ставки ВГК И.В. Сталина. В связи с этим должность главнокомандующего партизанским движением постановлением ГКО от 19 ноября 1942 г. упразднилась, а ЦШПД стал, как и прежде, подчиняться непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования и, как и прежде, руководить партизанским движением. Что же касается Ворошилова, то он был 15 декабря 1942 г. направлен Ставкой в район действий Ленинградского и Волховского фронтов для оказания помощи в подготовке к прорыву блокады Ленинграда.

Деятельность Центрального штаба партизанского движения

На этом структурные изменения в управлении партизанскими силами не закончились. В ноябре 1942 г. стали действовать Эстонский и Литовский штабы партизанского движения. В декабре при Украинском ШПД заработал Молдавский отдел партизанского движения, а в это же время в Крыму — Крымский ШПД. В апреле 1943 г. Украинский ШПД с Молдавским отделом был выведен из состава Центрального ШПД. Он стал подчиняться непосредственно Ставке ВГК и снабжать оперативной и разведывательной информацией ЦШПД. В то же время фронтовые штабы партизанского движения были переформированы в областные. Если на территории республики или области РСФСР действовало несколько фронтов, то штабы партизанского движения имели при них свои представительства или оперативные группы.

В такой структуре управление партизанскими силами действовало до середины января 1944 г.

После войны у Пономаренко как-то поинтересовались, какие главные трудности пришлось преодолеть ЦШПД на пути своего становления. Он без раздумья ответил: налаживание связи. Далее он пояснил, что в начале войны связь руководящих центров с партизанскими отрядами осуществлялась через пеших курьеров. Но эта связь, можно сказать, была разовой. Линию фронта удавалось перейти не всем и далеко не всегда. Многие связисты попадали в руки врага и погибали. Партизанам иногда удавалось устанавливать связь через радиостанции тех групп, которые действовали во вражеском тылу от НКВД и Главного разведывательного управления ГШ Красной Армии. Но это случалось очень редко, так как эти радиостанции были перегружены своей работой.

Формируемому в июне 1942 г. Центральному штабу в налаживании с партизанами радиосвязи помогали многие организации. Особенно оказалась полезной помощь Главного управления связи РККА и Народного комиссариата связи. Маршал войск связи И.Т. Пересыпкин вспоминает, что Наркомат связи передал в распоряжение партизанского штаба действующий приемный радиоцентр и здание для размещения передающего радиоцентра, находившиеся в районе Москвы. Главное управление связи передало радиоузлу ЦШПД необходимую аппаратуру, офицерский состав и классных радиоспециалистов. Начальником отдела связи ЦШПД был назначен полковник, впоследствии генерал-майор связи, И.Н. Артемьев, до этого работавший заместителем начальника войск связи Брянского фронта. В своих книгах Пономаренко Артемьева называет «выдающимся организатором дальней связи». Строительство радиоузла завершилось к 1 августа 1942 г., и он принял на связь первых корреспондентов. Узел связи Центрального ШПД использовал мощные радиостанции типа РАТ и РАФ, высокочувствительные радиоприемники, хорошие антенны, умело конспирировал свою работу с радиостанциями, действовавшими в тылу врага. Параллельно разворачивались радиоузлы фронтовых штабов партизанского движения. В августе 1942 г. уже действовало пять таких узлов, в конце года — 12. Радиоузлы имели и некоторые крупные партизанские соединения.

Большое внимание обращалось на создание радиошкол для подготовки, тренировки и экипировки всем необходимым радистов для партизанских отрядов. В мае 1942 г. спецшколу № 3 (радиошколу) окончило 26 человек, в июне — 58, а всего до февраля 1944 г. спецшкола подготовила 1003 радиста (в 1942 г. — 390 чел., в 1943 г. — 567, в 1944 г. — 46 чел.). Их выпускники перебрасывались в тыл врага, снабженные в основном коротковолновыми небольшими радиостанциями типа «Север». Они обеспечивали радиосвязь на расстояние до 500 км, а при хорошем прохождении волн и тщательно выбранных радиочастотах удавалось достигать 600-700 км.

До 1942 г. в бригаду или отряд обычно посылали одного или двух человек с радиостанцией и 2-3 комплектами ламп. В 1943 г. во все дальние бригады и отряды стали откомандировывать обязательно по два человека с двумя радиостанциями — «Север» и РПО (радиостанция партизанских отрядов — еще более мощная, чем «Север»). Это позволяло партизанам поддерживать как внешнюю, так и внутреннюю связь. В результате сеть радиосвязи, организованная Центральным ШПД в ходе войны, непрерывно насыщалась новыми радиоточками и развивалась. Если на 10 июня 1942 г. в тылу противника действовало только 37 радиостанций, то на конец года уже 233. Число партизанских отрядов, с которыми поддерживалась постоянная радиосвязь, возросло с 387 (20% всех отрядов) до 1153 (60% всех отрядов). К началу 1944 г. радиосвязью пользовались не только все соединения, но и отдельно действовавшие партизанские отряды, состоявшие на учете в ЦШПД. Это обеспечило устойчивое управление партизанскими силами, их взаимодействие с Красной Армией, обмен оперативной и разведывательной информацией и достижение в этом деле, как свидетельствовал маршал войск связи И.Т. Пересыпкин, «великолепных результатов». Начальник радиоузла связи И.Н. Артемьев в своей книге «В эфире партизаны» писал: «Радио позволяло проводить многие крупные операции объединенными партизанскими силами, наносить фашистам значительный урон в живой силе и боевой технике, взрывать их склады и базы, уничтожать вражеские аэродромы с находящимися на них самолетами, надолго выводить из строя важнейшие коммуникации. Без надежной связи было бы немыслимо оперативное снабжение партизан вооружением и боеприпасами, медикаментами, всем тем, что крайне необходимо для успешных боевых действий в оккупированных неприятелем районах».

Второй важной задачей, которую решал ЦШПД с момента его создания, являлось налаживание системы накопления и своевременной отправки региональным штабам партизанского движения и партизанским отрядам продовольствия и материально-технического имущества, необходимого для эффективного ведения вооруженной борьбы. Для этого в структуре материально-технического обеспечения ЦШПД была организована экспедиционно-транспортная база. По заявкам ЦШПД имущество в нее поступало: из Главного артиллерийского управления — боеприпасы и оружие, из Наркомата связи и Главного управления связи — радиостанции и батареи питания к ним, из Наркомата пищевой промышленности — продовольствие и т.д. По имеющимся данным, из ЦШПД за время его существования (до февраля 1944 г.) партизаны получили: винтовок и карабинов — почти 60 тыс. ед., автоматов — 34 320, пулеметов — 4210, противотанковых ружей — 2556, минометов калибра 50 и 82 мм — 2184, орудий калибра 45 и 76 мм — 21 ед., противопехотных и противотанковых гранат — почти 540 тыс. шт., большое количество тола, мин, боеприпасов, а также продовольствия и снаряжения. Но это составляло малую часть потребностей партизан. Остальное они захватывали в бою в виде трофеев; продуктами и одеждой с ними делилось население.

Со второй половины 1942 г. по заявкам ЦШПД в конструкторских бюро и на заводах страны было сконструировано и стало производиться специальное оружие для бесшумной стрельбы, зажигательные снаряды, портативные мины мгновенного и замедленного действия большой мощности, усовершенствованные радиостанции, удобные для применения в условиях вражеского тыла. В руках партизан эти мины становились мощным оружием «малой войны». Даже сам П.К. Пономаренко внес в этот процесс свою лепту. Он изобрел станок для перебивки немецких патронов, сравнительно легко добываемых на оккупированной территории, под калибр патрон советского оружия, которыми охотно пользовались партизаны. И весь этот бесценный груз доставлялся партизанам по воздуху самолетами и планерами, а также наземным путем через разрывы в линии фронта. По решению ГКО от 4 сентября 1943 г. за Центральным ШПД была закреплена эскадрилья в составе трех самолетов Ли-2, девяти самолетов Р-5 и 20 самолетов У-2. По заявкам ЦШПД, фронтовых (областных) и республиканских штабов на партизан также работали отдельные части и эскадрильи Авиации дальнего действия (АДД), Гражданского воздушного флота, фронтовой авиации и воздушно-десантных войск. Всего за время войны к партизанам было совершено 109 тыс. самолето-вылетов. Из грузов, направленных партизанам, на первом месте стояли боеприпасы, вооружение и мины, всего 83%. Среди остальных 17% грузов главными были медикаменты, почта для партизан, табак, соль, чай и сахар. Самолеты также использовались ЦШПД для выброски в тыл противника диверсионно-разведывательных и организаторских групп, для связи и вывоза раненых (более 90% тяжелораненых). Только Авиация дальнего действия (командующий — генерал А.Е. Голованов) за время войны в интересах партизан совершила более 7 тыс. самолето-вылетов. Особенно отличился 101-й авиационный полк АДД (командир — Герой Советского Союза полковник В.С. Гризодубова). Авиация Гражданского воздушного флота (командующий — генерал-полковник (с августа 1944 г. — маршал авиации) Ф.А. Астахов — с 11 мая 1942 г. и до конца войны) выполнила около 20 тыс. полетов к партизанам, из которых половина — с посадкой на партизанских аэродромах. Она перевезла 5871 человека, 3672 т боеприпасов и вооружения и 977 т других грузов. От партизан вывезено более 16 тыс. раненых, преимущественно тяжелораненых.

ЦШПД уделял большое внимание подготовке различных специалистов, недостаток которых остро испытывали партизанские формирования, действовавшие в тылу врага. Эту задачу выполняли находившиеся в его подчинении 5 спецшкол. Спецшкола № 1 готовила партийных и комсомольских работников для партизанских отрядов и подпольных партийных и комсомольских органов. В Спецшколе № 2 обучались организаторы партизанского движения и руководящий состав партизанских формирований (командиры, комиссары, начальники штабов) и инструкторы минно-подрывного дела.

Спецшкола № 3 готовила для партизанского движения и подполья квалифицированных радистов-операторов. В Спецшколе № 105 обучались кадры разведчиков и агентурно-оперативных работников. Была еще одна Высшая оперативная школа № 105, которая укомплектовывалась исключительно инструкторами минно-подрывного дела, которые направлялись в тыл врага с конкретными задачами по разрушению важных объектов и коммуникаций (последние две школы были расформированы осенью 1942 г.). С июня 1942 г. до момента расформирования ЦШПД эти школы окончили 6501 человек, в том числе соответственно ранее перечисленным школам: 1356, 2734, 1224, 296, 891.

Общее руководство деятельностью спецшкол, разработкой программ, комплектование их переменным и постоянным преподавательским составом, распределением выпускников в действующие отряды осуществлял отдел кадров ЦШПД. Аналогичные школы действовали в республиканских, областных (фронтовых) штабах партизанского движения, а также при крупных партизанских формированиях. В результате партизанское движение за время войны получило около 60 тыс. специалистов. По данным ЦШПД, в партизанском движении участвовало около 500 тыс. военнослужащих, в том числе более 10 тыс. офицеров, которые передавали боевой опыт и военные знания партизанам. Офицеры проходили службу в ЦШПД, республиканских, областных и фронтовых штабах партизанского движения, занимали должности командиров, их заместителей по разведке, начальников штабов партизанских формирований, что положительно влияло на их боеспособность. И в этом кроется одна из причин высокой эффективности действий партизанских отрядов и разведывательно-диверсионных групп.

Из всех способов боевых действий партизан на первое место выступали диверсии на коммуникациях противника, причинявшие оккупантам наибольший урон. Партизанские диверсанты были вездесущи и неутомимы. На слабо охраняемых участках они группами по 5-7 человек систематически пускали под откос вражеские эшелоны. На сильно укрепленные железнодорожные станции и мосты нападали силами нескольких отрядов и надолго выводили их из строя. Движение по шоссейным и грунтовым дорогам прерывали засадами, завалами, ямами. Не было в тылу противника участка дорог с интенсивным движением, где бы ни гремели выстрелы, не слышались разрывы мин.

Уже осенью 1942 г. Центральный штаб стал разрабатывать крупные операции, рассчитанные на одновременный вывод из строя наиболее интенсивно действовавших участков железнодорожных путей в тылу врага. Основная тяжесть подготовительной работы ложилась на работников оперативного управления ЦШПД. Все другие подразделения штаба обеспечивали оперативное управление данными об обстановке, протяженности железнодорожных линий на оккупированной территории СССР, их пропускной способности и интенсивности движения по ним немецких эшелонов. На основе этих данных определялись важнейшие участки пути, вывод из строя которых нужно было осуществить в первую очередь, делались расчеты потребностей партизан в рациях, взрывчатке, минах и других средствах борьбы, оформлялись заявки на самолеты, необходимые для переброски этих грузов на партизанские базы, намечались перегруппировки партизанских сил, подтягивание партизанских формирований к районам предстоящих массовых диверсий и т.д.

Одна из первых таких операций получила кодовое наименование «Лампа». Было определено 10 железнодорожных магистралей, вывод из строя которых мог значительно затруднить противнику маневр силами и средствами вдоль фронта и в глубину. Операцию намечалось осуществить в сентябре-октябре 1942 г. силами 766 диверсионных групп, имевшихся в распоряжении ЦШПД. Удары должны были в течение месяца наноситься поэтапно минами замедленного действия. Расчеты показали, что для обеспечения операции потребуется произвести 300 самолето-вылетов, забросить партизанам 138 т груза. Предполагалось, что в случае удачного развития операции будет «парализовано железнодорожное движение на основных магистралях сроком значительно более одного месяца». Подсчитано, что «крушение около 3000 поездов приведет к уничтожению не менее 1000 паровозов, 15 000 вагонов, 100 тыс. солдат и офицеров, большого количества боевой техники, боеприпасов, горючего и продовольствия».

Однако претворить этот оперативный замысел в жизнь в полном объеме так и не удалось из-за отсутствия в распоряжении ЦШПД необходимого количества самолетов. Все они были резервированы Ставкой ВГК для подготовки мощного контрудара советских войск под Сталинградом. Тем не менее, значительная часть задач, предусмотренных планом операции «Лампа», была включена в планы Белорусского и Украинского ШПД, а также представительств ЦПШД на фронтах, действовавших на Северо-Западном, Западном и частично Юго-Западном направлениях.

Несмотря на то, что единого удара, как предусматривал замысел операции «Лампа», не получилось, и партизанам для совершения диверсий пришлось довольствоваться в основном взрывчаткой, захваченной у противника, и толом, выплавленным из неразорвавшихся авиабомб, снарядов и мин, подобранных на местах былых сражений, им все же удалось нанести врагу большой урон. В сентябре они совершили 397 крушений поездов, а в октябре — 277.

Партизанское движение стало фактором стратегического значения

Правда, опыт подготовки операции «Лампа» для Центрального штаба партизанского движения не пропал даром, он был использован при разработке и осуществлении во второй половине 1943 г. крупных партизанских операций по уничтожению железнодорожных путей — «Рельсовая война», «Концерт» и «Зимний концерт», железнодорожных мостов — «Дуб», водокачек и других средств водоснабжения паровозов — «Пустыня», применения новейших минно-взрывных средств — «Техника» и др.

Пономаренко назвал «Рельсовую войну» самым ярким эпизодом деятельности Центрального ШПД. В ней участвовало 167 партизанских отрядов и соединений (около 100 тыс. партизан). Проведение «Рельсовой войны» было тесно увязано с планами Ставки ВГК по завершению разгрома вражеских войск в районе Курской дуги и развертыванию общего наступления на советско-германском фронте. Руководство «Рельсовой войной» на основе указаний Верховного Главнокомандования обеспечивал ЦШПД. Он планировал операцию, осуществлял ее материальное обеспечение, через республиканские и фронтовые (областные) штабы координировал действия партизан в масштабе фронтов.

Операция началась 3 августа 1943 г., когда войска Воронежского и Степного фронтов в Курской битве перешли в контрнаступление, и продолжалась до середины сентября. Одновременно на фронте 1000 км и в глубину 750 км партизаны на закрепленных за каждым отрядом отдельных участках железнодорожных магистралей взрывали рельсы, мосты, пускали под откос эшелоны, уничтожали путевое хозяйство. В результате было разрушено 1342 км железнодорожных путей, темп движения эшелонов снизился на 40%. Многие транспортные артерии врага оказались парализованными. На перегонах и узловых станциях скапливалось множество эшелонов, которые не могли двигаться, так как ремонтные службы гитлеровцев не успевали устранять последствия партизанских диверсий.

Противник для прикрытия своих дорог вынужден был стянуть к ним все силы тыловых районов немецких групп армий: глубинные районы остались без охраны. Их сейчас же захватили партизаны. Осенью 1943 г. они полностью контролировали более 200 тыс. кв. км в тылу врага, что составляло одну шестую часть всей оккупированной территории. Такие районы стали называться партизанскими краями. Здесь скрывалось от «нового порядка» и работало в интересах победы над врагом многотысячное население, эффективно и открыто действовали органы Советской власти и партийные комитеты. Экономические ресурсы этих районов также становились недоступными для противника. «Рельсовая война» продемонстрировала зрелость партизанской тактики и эффективность управления партизанскими силами. Главный ее разработчик и руководитель П.К. Пономаренко был награжден орденом Суворова 1-й степени.

В боевой деятельности партизан большое значение придавалось разведке противника. Организатором разведки были штабы партизанского движения, в составе которых действовали разведотделы со строго определенными функциональными обязанностями. Непосредственно в тылу врага разведдеятельность партизан направляли заместители командиров отрядов и соединений по разведке. Все они руководствовались приказами наркома обороны СССР от 5 сентября 1942 г. «О задачах партизанского движения» и от 19 апреля 1943 г. «Об улучшении разведработы в партизанских формированиях», указаниями Центрального штаба.

Разведуправление (отдел) ЦШПД осуществляло непосредственное руководство разведывательной деятельностью республиканских и областных (фронтовых) ШПД и отдельных специальных отрядов и соединений. В партизанские формирования посылались на руководящую работу кадры высококвалифицированных разведчиков из числа офицеров, окончивших спецшколу ЦШПД и откомандированных Главным разведывательным управлением Генерального штаба Красной Армии, предварительно прошедших тщательный инструктаж в разведуправлении (отделе) ЦШПД. В июне 1943 г. при ЦШПД было проведено пятидневное совещание всех начальников разведотделов подчиненных штабов партизанского движения по вопросам улучшения партизанской разведки и руководства ею. В заключение участники совещания были приняты начальником ЦШПД, от которого получили указания по дальнейшему развертыванию как агентурной, так и войсковой разведки.

В июле — ноябре 1943 г. заместители начальника разведывательного отдела (РО) ЦШПД и другие офицеры штаба выезжали в Ленинградский, Смоленский и Белорусский партизанские штабы и отдельные бригады для оказания практической помощи на местах в организации и руководстве партизанской разведкой. ЦШПД систематически давал письменные и по радио распоряжения подчиненным штабам по вопросам разведки. До февраля 1944 г. РО ЦШПД было послано 28 указаний по организации разведки, 19 общих и 36 частных задач на разведку, 51 указание на доразведку по дислокации вражеских частей и соединений, штабов и учреждений, баз снабжения, о направлении и характере перевозимых грузов, перегруппировках войск и др.

Только с апреля 1943 г. до середины января 1944 г. партизаны, по данным ЦШПД, установили появление на советско-германском фронте ранее никем не отмечавшихся 41 соединение и часть, подтвердили места дислокации 165 дивизий, 177 полков и 135 отдельных батальонов, при этом в 66 случаях была вскрыта их структура, стали известны численность и установлены фамилии командного состава, дана подробная характеристика их боевым качествам. За это время партизанская разведка сообщила в ЦШПД о 388 полевых аэродромах и посадочных площадках, местах расположения и характере охраны 871 склада. Партизаны захватили десятки тысяч оперативных документов, из которых 9150 наиболее важных были Центральным ШПД направлены в Генеральный штаб РККА и Ставку ВГК, НКВД СССР и ЦК ВКП(б).

Весьма ценные разведывательные сведения получало командование фронтов и армий от партизан в период подготовки и проведения оборонительных и наступательных операций, что в немалой степени способствовало их успешному проведению.

Большую практическую работу по политическому обеспечению партизанской и подпольной борьбы осуществляло политуправление Центрального штаба партизанского движения. Оно было создано по постановлению ГКО 28 сентября 1942 г. и действовало на основе указаний ЦК ВКП(б) в тесном контакте с республиканскими и областными партийными органами. Политуправление (отдел) сосредоточивало основное внимание на развитии агитационно-пропагандистской работы среди партизан и населения в тылу врага, на создании подпольных организаций и руководстве ими.

Только с 1 ноября по 10 марта 1943 г. политуправлением ЦШПД было заброшено в тыл врага свыше 6 млн экземпляров листовок и брошюр. Среди них доклад И.В. Сталина о 25-й годовщине Октябрьской революции (1 млн), Указ Президиума Верховного Совета СССР об учреждении медали «Партизану Отечественной войны» 1-й и 2-й степени (370 тыс.), Обращение к партизанам в связи с наступлением Красной Армии (200 тыс. экз.). Партизанам было доставлено 50 тыс. комплектов «Библиотечки партизана», 30 названий других печатных материалов, в том числе листовки: «Красная Армия наступает», «Итоги наступления наших войск у Сталинграда», «К старостам, поставленным немцами» и др.

По специальному заданию политуправления была сконструирована портативная подпольная типография и налажено ее изготовление на одном из предприятий Москвы. К марту 1943 г. партизанские формирования получили 82 портативные типографии, в том числе 7 карманных; все они обеспечивались бумагой, квалифицированными кадрами. Это позволило увеличить количество выпускаемых печатных изданий в тылу врага и довести число газет до 400, действеннее развернуть работу подпольных организаций по мобилизации населения на борьбу. Одновременно газеты, листовки, брошюры и другие печатные материалы являлись в руках подпольных партийных организаций, командиров и комиссаров партизанских формирований мощным средством организации масс, разоблачения лжи нацистской пропаганды.

Большая политическая работа, проводившаяся в тылу врага, принесла ощутимые результаты: быстро росла численность народных мстителей. Их число к концу 1943 г. достигло более 250 тыс. человек, а партизанских резервов — до 1,5 млн. Партизанские формирования превратились в мощную силу, оказывавшую Красной Армии большую помощь в разгроме врага. Местное население активно помогало партизанам в обеспечении продуктами питания, бельем, теплой одеждой, в сборе оружия, ведении разведки, уходе за ранеными, срыве мероприятий оккупационных властей.

С образованием централизованного руководства стало возможным объединять и направлять усилия сотен тысяч партизан на достижение одной цели. С самого начала работы штабов боевые действия подавляющего большинства отрядов и бригад стали планироваться, объединяться общим замыслом и направляться органами руководства партизанского движения. Все крупные операции партизанских формирований организовывались штабами, приводились, как правило, в соответствии с общим замыслом стратегических операций и согласовывались с действиями войск.

Взаимодействие партизан с Красной Армией приобрело организованный и целенаправленный характер. История войн не знала еще примера, когда партизанское движение было бы так организовано, а боевые действия партизан согласованы с действиями регулярных войск, как в годы Великой Отечественной войны. В этом плане небезынтересно признание фашистского генерал-полковника Л. Рендулича. «Централизация руководства партизанскими отрядами, — писал он,— была очевидна, ибо при подготовке и проведении какого-либо значительного наступления немецких или русских войск партизаны в этом районе немедленно активизировали свои действия в целях дезорганизации снабжения и срыва связи между частями немецкой армии, захвата и ликвидации складов с боеприпасами и нападения на места расквартирования войск. Эти действия стали тяжелым бременем для армии и представляли собой немалую опасность. Ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском».

Централизация руководства положительно повлияла на все стороны жизни и деятельности партизан и способствовала тому, что в ходе Великой Отечественной войны партизанское движение стало фактором стратегического значения. Таким образом, ЦШПД выполнил историческую задачу по развертыванию партизанского движения.

Вместе с тем, надо отметить, что Центральный штаб партизанского движения, по признанию П.К. Пономаренко, «был создан слишком поздно»: лишь на 11-м месяце войны. Он был расформирован в марте 1943 г., но в апреле того же года вновь воссоздан, затем неоднократно менял свою структуру, проработал в общей сложности 20 месяцев и 13 января 1944 г. ликвидирован окончательно. В постановлении ГКО, принявшим такое решение, оно обосновывается тем, что большинство партизанских отрядов к этому времени сражалось на территории Белоруссии и Украины и имеют свои республиканские штабы партизанского движения.

Далее предлагалось «руководство партизанским движением на оккупированной территории Украинской, Белорусской, Эстонской, Латвийской и Карело-Финской ССР, Ленинградской и Калининской областей и Крымской АССР возложить полностью на соответствующие ЦК компартий союзных республик, областные комитеты партии и штабы партизанского движения. Обязать военные советы фронтов оказывать республиканским и областным штабам партизанского движения помощь в обеспечении партизанских отрядов боеприпасами и взрывчатыми веществами». Одновременно указывалось, что «финансирование республиканских и областных штабов партизанского движения производить по смете Наркомата обороны через финансовые отделы соответствующих фронтов».

Хотелось бы отметить, что к моменту расформирования Центрального штаба партизанского движения, он находился в зените своего опыта, а оккупированной все еще оставалась огромная территория СССР, и Советские Вооруженные Силы стали осуществлять одновременные и последовательные крупнейшие операции по окончательному освобождению от врага. Это требовало тщательной координации взаимодействия действующей армии с партизанами. Однако ни в Ставке ВГК, ни в Генеральном штабе Красной Армии не было даже специальной группы, которая смогла бы управлять партизанскими силами в масштабе всей страны.

Материал подготовлен Научно-исследовательским институтом (военной истории)
Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации

Фото из архива Агентства «Военинформ» Министерства обороны РФ

И АНТИФАШИСТСКОЕ ПОДПОЛЬЕ

НА ОККУПИРОВАННОЙ ТЕРРИТОРИИ

Партизанская борьба против захватчиков

Борьба населения Беларуси против захватчиков на­чалась сразу же после оккупации. Она выливалась не только в невыполнение установленных оккупантами порядков, но и в вооруженном сопротивлении. Пар­тизанские отряды и группы создавались как из мест­ного населения, так и из военнослужащих-окруженцев. Одним из первых начал борьбу Пинский отряд под командованием В. Коржа, в котором было около 60 человек. Всего в 1941 г. самостоятельно возникло 60 партизанских отрядов и групп. В то же время в июле-сентябре партийно-советскими органами было сформировано 430 партизанских отрядов и групп, в которые входило 8300 человек. Многие из этих отря­дов стали организационным ядром для крупных бое­способных формирований. В трудных условиях зимы 1941/42 г. продолжали действовать 200 партизанских отрядов и групп.

Разгром немцев под Москвой не только вселил оп­тимизм в тех патриотов, которые уже вели борьбу, но и содействовал росту рядов народных мстителей. Весной-летом 1942 г. партизанское движение в Бе­ларуси получило дальнейшее развитие. В результате боевых действий партизан от оккупантов освобожда­лись значительные территории, на которых создава­лись свободные партизанские зоны. В Октябрьском районе такую зону контролировал гарнизон Ф. Пав­ловского в составе 13 отрядов (более 1300 человек). Центром партизанского движения в Могилевской об­ласти стал Кличевский район. 20 марта 1942 г. пар­тизаны после напряженного боя взяли районный центр Кличев. С апреля 1942 г. в Кличевской зоне действовал отряд В. Ничипоровича, бывшего командира 208-й стрелковой дивизии. По его инициативе было прове­дено совещание командиров отрядов, создан опера­тивный центр по руководству объединенными силами. В сентябре 1942 г. в подчинении оперативного центра было 17 отрядов, объединявших три тысячи человек.

В январе 1943 г. численность белорусских партизан превысила 56 тыс. человек. 220 отрядов были объеди­нены в 56 бригад, 292 отряда действовали самостоя­тельно. Партизанский резерв в это время составлял более 150 тыс. человек.

С сентября 1942 г. стал действовать Белорусский штаб партизанского движения. Это сыграло положи­тельную роль в улучшении руководства, обеспечении его необходимым вооружением, снаряжением и т. п. Только созданная ЦК КП(б)Б Северо-Западная группа по оперативному руководству партизанским движени­ем переправила в Беларусь 4250 винтовок, 630 авто­матов, свыше 400 пулеметов, 138 противотанковых ру­жей, 280 минометов, 18 тыс. гранат и др. Из-за линии фронта в Беларусь направлялись специально подготовленные группы, которые комплектовались преиму­щественно из белорусов. В течение 1943 г. из совет­ского тыла прибыло 13 партизанских отрядов и 111 организаторских и диверсионных групп общей чис­ленностью почти 2 тыс. человек. Среди них преобла­дали подрывники и инструкторы подрывного дела. В 1943 г. партизанам Беларуси с Большой земли было доставлено 20,5 тыс. винтовок, более 11 тыс. автома­тов, 973 ПТР, 1235 пулеметов и минометов, около 100 тыс. диверсионных мин, почти 400 тонн взрыв­чатки и другого вооружения.

Продолжались концентрация партизанских сил, создание зон, контролировавшихся крупными парти­занскими соединениями. Любанско-Октябрьское сое­динение, возникшее в апреле 1942 г., контролировало междуречье Птичи и Случи. Наиболее значительными были Барановичское, Белостокское, Брестское, Вилей-ское, Гомельское, Могилевское, Полесское, Пинское областные соединения.

Налаживалось взаимодействие партизан с Красной Армией. Летом 1942 г., когда шли тяжелые оборони­тельные бои в районе Сталинграда, Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) обратился к партизанам Беларуси с призывом срывать переброску резерва врага, уничтожать воинские эшелоны. Пар­тизаны ответили на этот призыв крупными боевыми и диверсионными операциями. Подрывались мосты, уничтожались железнодорожное полотно и линии свя­зи. Бригада С. Короткина, например, 29 августа 1942 г. за ночь при помощи 250 местных жителей разобрала несколько километров пути. В результате железнодо­рожная линия Полоцк-Витебск не действовала 6 суток.

Немецкое командование вынуждено было выделять значительные силы на борьбу с партизанами. В мае- ноябре 1942 г. фашисты провели 40, а в 1943 г. более 60 крупных карательных операций против партизан и населения с применением самолетов и танков. Всего за годы оккупации немцы и их пособники провели 140 таких операций. Они отличались исключительной жестокостью: гибли тысячи людей, горели белорусские города, поселки и деревни. Трагическую судьбу Ха­тыни, все жители которой были заживо сожжены ка­рателями, разделило 627 населенных пунктов Беларуси. Если бы не широкое всенародное сопротивление партизан и подпольщиков, последствия злодеяний фа­шистских захватчиков были бы еще более ужасными. Партизаны сдерживали отряды карателей, давая воз­можность населению уйти в леса, а то и не допускали врага в определенные регионы. В 1943 г. под контро­лем партизан находилось 60% территории Беларуси.

После успешного завершения Сталинградской бит­вы, победы на Курской дуге численность партизан ста­ла быстро увеличиваться. Всего в течение 1943 г. ко­личество народных мстителей возросло с 56 до 153 тыс. человек, т. е. в 2,7 раза. С целью распространения пар­тизанского движения и на западные области Беларуси сюда к зиме 1943/44 г. боевыми рейдами прошли 12 бригад и 14 отдельных отрядов общей численностью около 7 тыс. человек. В результате число партизан в западных областях возросло до 37 тыс.

Подпольное движение.

Существенной составной частью всенародного со­противления оккупантам явилось антифашистское подполье. В подпольной деятельности участвовало бо­лее 70 тыс. белорусских патриотов. Становлению и развитию подполья способствовал тот факт, что на­кануне оккупации партийно-советские органы подго­товили и оставили законспирированными группы ор­ганизаторов подпольной работы, определили явки, виды их связи и т. д. В 89 районах были оставлены подпольные партийные органы в виде райкомов, групп, троек, как правило, во главе с партработника­ми. Всего для нелегальной работы в тылу врага оста­лось 8500 коммунистов, 73 руководящих комсомоль­ских работника. Почти все они сразу же приступили к политической и диверсионно-боевой деятельности. Это выражалось в саботаже мероприятий оккупаци­онных властей, антифашистской пропаганде, распро­странении листовок, во взрывах складов, коммуника­ционных и производственных объектов.

Уже в последние дни июня 1941 г. в Минске были созданы первые подпольные организации, которые за­тем объединил Минский подпольный городской комитет КП(б)Б. Антифашистское подполье объединило свыше 9 тыс. жителей столицы тридцати националь­ностей, а также представителей девяти европейских стран. За годы оккупации подпольщики вывели из го­рода в партизанские отряды более 10 тыс. семей мин­чан, в том числе около тысячи семей смертников из минского гетто.

Диверсия на Минском железнодорожном узле в де­кабре 1941 г., во время боев под Москвой, снизила его пропускную способность почти в 20 раз. В Гомеле подпольщики взорвали ресторан с находившимися там немецкими офицерами. В Оршанском железнодорож­ном депо активно действовала группа К. Заслонова. Ею было выведено из строя разными способами не­сколько десятков паровозов и неоднократно парали­зовывалась работа станции.

Большое внимание уделялось морально-политичес­кой работе среди населения. В январе 1942 г. в Минске было налажено издание периодического листка «Вест­ник Родины», газеты «Патриот Родины», листовок. К концу года в Беларуси издавалось около 20 подполь­ных газет. В мае 1942 г. было налажено издание газеты «Звязда». Массовым тиражом в Беларусь доставлялись газеты «Савецкая Беларусь», агитплакат «Раздав1м фа-шысцкую гадзшу!», фронтовая газета «За Савецкую Беларусь». 1 января 1942 г. начала работать радио­станция «Советская Белоруссия». 18 января 1942 г. в Москве был проведен антифашистский митинг бело­русского народа, который транслировался по радио. На митинге выступили писатели М. Танк, К. Чорный, секретарь ЦК комсомола С. Притыцкий и др.

В марте-апреле 1942 г. в Минске немцы аресто­вали более 400 подпольщиков, а том числе и несколько членов подпольного горкома партии. 7 мая 1942 г. был нанесен новый удар по подполью, в результате чего погибли сотни патриотов, в том числе секретари под­польного горкома и райкомов КП(б)Б. В борьбе с за­хватчиками гибли целые семьи подпольщиков. Погиб­ли, например, семьи Щербацевичей, Герасименков, Сосиных, Цветковых, Янушкевичей, Клумовых, Кор-женевских и др.

Но сопротивление продолжалось. 21 октября 1942 г. более чем в 300 местах г. Минска были расклеены листовки с призывом бить оккупантов. Вскоре были сфор­мированы новый подпольный горком КП(б)Б и его филиалы. Всего в рядах минского подполья боролись свыше 9 тыс. человек, в том числе более тысячи ком­мунистов и двух тысяч комсомольцев. За время окку­пации ими было проведено более 1500 диверсий.

В Витебске в 1941-1942 гг. действовало 56 под­польных групп. Более 400 человек насчитывали под­польные организации Гомеля. Их деятельностью ру­ководил оперативный центр. В Могилеве более 40 под­польных групп объединились в «Комитет содействия Красной Армии». С весны 1942 г. на железнодорожной станции Оболь Витебской области действовала под­польная комсомольская организация «Юные мстите­ли» в составе 40 человек. Молодые патриоты совер­шили 21 диверсию. Активным было подпольное дви­жение в Борисове, Орше, Жлобине, Мозыре, Калин-ковичах и других населенных пунктах. 30 июля 1943 г. подпольщики Осиповичей совершили одну из самых крупных диверсий второй мировой войны - уничто­жили 4 эшелона с военной техникой, боеприпасами, горючим. Один из этих эшелонов был загружен тан­ками «Тигр».

Антифашистские организации действовали и в за­падных областях Беларуси. В мае 1942 г. на базе ан­тифашистских групп Василишковского, Щучинского, Радунского, Скидельского районов был создан «Ок­ружной белорусский антифашистский комитет Барановичской области». Он объединял 260 подпольщиков. В Брестской области в это время был создан «Комитет борьбы с немецкими оккупантами».

Политика захватчиков на оккупированной территории изменилась

Встретившись с сопротивлением и всенародным неприятием оккупационного режима, фашистские за­хватчики попытались склонить население на свою сто­рону, создать антибольшевистское движение, убедить людей в том, что будто бы война ведется в полити­ческих, идеологических целях. С февраля 1943 г. в фашистских средствах массовой информации стали мень­ше говорить о необходимости колонизации, а больше о перспективах расцвета восточных территорий под немецким руководством, о хорошо обеспеченном бу­дущем всего населения.

Менялась и экономическая политика оккупантов. Сначала в целях более эффективного грабежа и экс­плуатации населения оккупационные власти сохраня­ли колхозно-совхозную систему, затем была возобнов­лена частная собственность на землю. Но фашисты не спешили с передачей земли крестьянам, заявляя, что она будет осуществляться как поощрение «после определения заслуг перед властями». В феврале 1943 г. был издан приказ о возвращении национализирован­ного советской властью имущества бывшим владель­цам. Разрешалось частное владение мастерскими, ма­газинами и т. п.

Одновременно фашисты прибегли к формирова­нию национальных административных образований, опираясь на определенные круги эмиграции и местно­го населения которые в силу разных причин стано­вились на путь сотрудничества с ними. В Беларуси эти силы не были однородными. На коллаборацио­нистский путь стали те, кто всегда составлял оппози­цию советской власти и делал ставку на Германию (в том числе и после прихода в ней к власти фашистов) в деле, как они считали, возрождения Беларуси. На правом фланге этих сил находилась Белорусская на­ционал-социалистическая партия (белорусские фашис­ты) во главе с Ф. Акинчицем, созданная еще в начале 30-х гг. После захвата немцами Польши к сотрудни­честву с фашистами стали склоняться И. Ермаченко, В. Захарко, В. Годлевский, Я. Станкевич и др. Эта группа имела периодические издания, вела агитацию за создание самостоятельной Беларуси под эгидой гит­леровской Германии. Сознательно пошла на службу к оккупантам часть белорусской эмиграции во главе с Р. Островским, а также иные лица, считавшие себя обиженными советской властью. В их числе оказались и те, кто в силу тех или иных обстоятельств оказался связанным с названными группами и вынужден был служить немцам, не видя другого выхода.

В октябре 1941 г. была создана «Белорусская на­циональная самопомощь». Главной целью ее провоз­глашалась помощь «белорусам, потерпевшим от во­енных действий, большевистского и польского пре­следования...отстроить разрушенный чужаками бело­русский край...». В округах, районах и волостях соз­давались ее отделы. Руководство этой организации стремилось превратить ее в орган белорусского госу­дарственного управления, создать вооруженные отря­ды для борьбы с партизанами и Красной Армией, ор­ганизовать при оккупационных органах белорусские отделы и т. п. Однако немцы всесторонне контроли­ровали деятельность БНС, не позволяли ей практи­чески никаких самостоятельных действий.

В июне 1942 г. рейхскомиссар генерального округа Беларуси В. Кубе разрешил создать при главной раде БНС ведомственные отделы, в том числе политичес­кий, административный, военный, школьный, охраны здоровья и др. Кроме этого, были созданы профсоюзы, белорусский судебный аппарат. Особое значение как вооруженной силе при БНС придавалось корпусу Бе­лорусской самоохраны. В каждом районе планирова­лось создать от роты до батальона этих сил, которые должны были составить три дивизии. Организовыва­лись курсы по переподготовке офицеров-белорусов.

Однако осенью 1942 г. немцы потеряли интерес к этой затее и решили вместо самоохраны создавать бело­русские полицейские батальоны.

В июне 1943 г. оккупационные власти разрешили коллаборационистам создать антисоветскую моло­дежную организацию «Союз белорусской молодежи». Вступить в него мог белорус в возрасте от 10 до 20 лет, предоставивший письменные доказательства «чис­тоты» своего происхождения и желания служить фа­шизму. В союз было зачислено несколько тысяч юно­шей и девушек, из которых готовили будущих фун­кционеров националистического движения.

Однако все эти усилия оккупационных властей су­щественно не повлияли на позицию белорусского на­рода, отрицательно относившегося ко всем меропри­ятиям оккупантов и их помощников. Белорусы видели и чувствовали на себе всю жестокость оккупационного режима, его антинародный, антибелорусский харак­тер. Красноречивей красивых обещаний была та сис­тема массового уничтожения людей в тюрьмах и кон­центрационных лагерях, которая 6ыла создана захват­чиками на территории Беларуси.

 

Возможно, будет полезно почитать:

• Литература в советской школе как идеология повседневности ;
• Репетиторы по английскому языку по Skype ;
• Памятник "Борцам революции" на Марсовом поле Описание предмета охраны ;
• Топик на английском языке с переводом — «Mой университет ;
• Что такое разреженный воздух? ;
• Год начала экспедиции васко да гама ;
• Знаки препинания при обращениях ;
• Удивительная история кометы галлея Когда комета галлея стремительно неслась ;